Развитие колонизации и самоуправление белых британских колоний

Эмиграция с Британских островов ещё с XVII в. рассматривалась как одно из основных средств снижения социальной напряжённости в обществе. Бурное развитие рыночных отношений выталкивало множество людей из привычной системы социальных связей, и возможность попытать счастья за океаном выглядела для них весьма привлекательной. В общей сложности с 1820 по 1913 г. чистая эмиграция из Соединённого Королевства составила 12 млн человек - лишь ненамного меньше, чем из всех остальных стран Европы (14 млн человек) . Некоторые авторы придают европейской, особенно британской, эмиграции характер особой возвышенной миссии. Так, В. Иноземцев пишет: «Европейцы конца XIX века были поистине уникальным обществом, не понаслышке знакомым с тем, что Редьярд Киплинг называл "white man's burden" (бремя белого человека). Никогда и ни один другой регион мира в условиях относительного благополучия за тридцать лет не покидала почти пятая часть населявших его людей, большинство которых навсегда остались - живыми или мёртвыми - в далёких краях». Вслед за Н. Фергюсоном он даже сожалеет о том, что подобное «бремя» не несут современные США, которые «не имеют желания осваивать новые территории» и полагают, что мир можно американизировать «укоренением принципов, а не людей».

Между тем тезис о бремени, сознательно принятом на себя эмигрантами, весьма сомнителен. Наиболее значительной была эмиграция из Ирландии (на неё пришлось около половины всех эмигрантов за 1820-1913 гг., хотя в начале этого периода в ней проживало немногим более трети населения Соединённого Королевства). Голод 1846-1848 гг. в Ирландии вызвал поистине катастрофический исход населения из страны. Численность её жителей продолжала сокращаться вплоть до Первой мировой войны. Однако её падение перекрывалось ростом населения в Великобритании.

На протяжении 1820-1869 гг. Соединённое Королевство покинуло свыше 5,5 млн человек, из них около 4,5 млн - после 1846 г. Но в условиях высокой рождаемости рост населения государства продолжался. С 1821 по 1871 г. оно увеличилось на 50,7%, причём прирост наблюдался в каждое десятилетие (см. табл. 4). Таким образом, эмиграция вовсе не носила характера какого-то национального самопожертвования. Цели эмигрантов были сугубо индивидуальными. Они покидали отнюдь не «относительно благополучную», а весьма неустроенную жизнь, либо искали за океаном новые возможности для бизнеса и карьеры. Эмиграция поддерживалась, а порой и прямо направлялась властями постольку, поскольку они видели в ней государственную пользу (как в виде расширения сферы влияния, так и в виде стабилизации положения в метрополии).

Территория и население британских колоний и зависимых территорий расширялись. В дополнение к Канаде, Австралии (где было образовано 5 отдельных колоний), и Капской колонии в Южной Африке в 1840 г. было положено начало колонизации Новой Зеландии, в 1843 г. был поставлен под британский контроль Наталь в Южной Африке, а в 1849 г. завоёван Пенджаб.

В 1830 г. население британских зависимых территорий в Азии составляло 141,6 млн человек (в том числе 140,6 млн человек - на территориях, управлявшихся Ост-Индской компанией или находившихся под её протекторатом). Британские владения в Африке населяли 154 тыс. человек, в Европе (Гибралтар и Мальту) - 137 тыс. человек. В то же время белое население Австралии составляло 70 тыс. человек, а Канады - 1,1 млн человек. Таким образом, колонистов было менее 1,5 млн. человек. Однако принадлежность колонистов к британской политической культуре делала их права значимыми в глазах Лондона, а их способность вести хозяйство и налаживать политическую жизнь по-европейски давала им возможность на практике заставить метрополию считаться с их интересами.

В отношениях с новыми колониями периодически возникали конфликты, особенно упорные там, где значительную часть белого населения составляли люди небританского происхождения (восстание в Канаде 1837-1838 гг., уход буров из британских владений в Южной Африке). Тем не менее в конечном счёте метрополии удалось найти с белыми колонистами компромиссы, обеспечившие как их автономию, так и единство империи под руководством Лондона.

Основные разногласия возникали, с одной стороны, по вопросам торговой политики, с другой - по военно-колонизационным проблемам. Если в XVIII в. американские колонисты страдали от ограничений, которые Великобритания налагала на их торговлю, то в 40-х годы XIX в. серьёзные трудности для экономики колоний создало введение метрополией свободной торговли. Товары колоний, ввозимые в Великобританию, были лишены преференциального режима и вынуждены были конкурировать на британском рынке с товарами других стран. В то же время колонии не имели права проводить таможенную политику по своему усмотрению. Российский историк В. Грудзинский отмечает: «Минуло более полувека после развала первой британской империи, когда в середине XIX в. та же угроза нависла над второй империей. Однако свершившиеся в метрополии перемены не прошли даром: теперь реакция на «стандартную ситуацию» оказалась гораздо более разнообразной и гибкой».

Гибкость эта выразилась во введении в колониях самоуправления, которое развивалось параллельно с переходом к свободной торговле. Первый колониальный парламент был создан в 1840 г. в Канаде. В 1842-1853 гг. парламенты возникли в австралийских колониях, Новой Зеландии, Капской колонии. Самоуправление осуществлялось на основе демократических процедур, причём политический строй нередко был демократичнее, чем в метрополии.

Британская корона была представлена губернатором, имевшим право вето. Самоуправляющаяся колония не должна была получать субсидии из британского бюджета. С 1856 г. колонии получили право иметь свои вооружённые силы. Первоначально колониям не разрешалось вносить поправки в конституции, дарованные им Великобританией, а их законы не должны были противоречить британскому законодательству, включая правовые прецеденты. В 1865 г. был принят Акт о действительности колониальных законов, который давал автономиям право изменять с одобрения британской короны свои конституции и признавал, что колониальное законодательство может развиваться автономно от британского и лишь не должно противоречить британским законам, специально касающимся колоний.

В рамках реформ колониальной политики изменилась модель колонизации Австралии. Согласно плану Э.Г. Уэйкфилда, была принята схема заселения её свободными колонистами, которые покупали землю небольшими участками по высокой цене. По этой схеме в 1834 г. была начата колонизация Южной Австралии. Ссылка туда каторжников запрещалась. В 1840 г. была прекращена и ссылка в Новый Южный Уэльс, а в 1847 г. - в Тасманию. Окончательно высылка преступников в Австралию прекратилась в 1867 г.

В 1867 г. Канада получила статус доминиона - государства, входящего в Британскую империю, но самостоятельного в своих внутренних делах. В 1869-1871 гг. к ней были присоединены пустынные территории на севере Американского континента, принадлежавшие ранее Компании Гудзонова залива, а также коронная колония Британская Колумбия на берегу Тихого океана.

Автономия колоний предусматривала право на самостоятельную таможенную политику. В 1854 г. Канада заключила с США договор о взаимном предоставлении максимальных торговых преимуществ, действовавший до 1866 г. По мере развития промышленности колонии стали отходить от фритредерской политики. Уже в 1859 г. Канада, вопреки сопротивлению метрополии, повысила пошлины на промышленные товары, в том числе на британские. Дальнейший поворот Канады к протекционизму был стимулирован позицией США, которые отказались продлевать торговый договор с северным соседом (именно победившие в американской гражданской войне северяне были убеждёнными сторонниками протекционизма). В 1874 г. обсуждался вопрос о заключении нового торгового договора Канады и США. Однако Соединённые Штаты отвергли проект, опасаясь, что через Канаду на их рынок будут поступать британские товары. В 1867 г. протекционистский тариф был введён австралийской колонией Виктория, решавшей проблему занятости в условиях массовой иммиграции.

Другим важным пунктом разногласий, который сыграл свою роль и в распаде «первой Британской империи», был вопрос о территориальной экспансии колоний, о расширении владений колонистов за счёт коренного населения стран проживания. Лондон в ряде случаев не был заинтересован в приобретении тех областей, которые не выглядели жизненно важными с общеимперской точки зрения. Между тем сами поселенцы нуждались в расширении территории, на которой они вели своё хозяйство - нуждались тем больше, чем больше росло их число. В конфликтах с местным населением, вызванных такими попытками, они рассчитывали на помощь метрополии. Помощь эта приходила далеко не всегда. В рассматриваемый период «либеральные министры... по свойственной им бережливости старались положить предел аннексиям и войнам».

В 1834 г. губернатор Южной Африки д'Юрбан в результате похода против африканцев расширил британские владения, однако правительство распорядилось восстановить прежнюю границу. Это наряду с недовольством условиями освобождения рабов вызвало переселение буров за пределы британских владений. В 1846 г. часть буров вновь ушла из колонии на север, находя, что британские власти не защищают их интересы от коренного населения. Английский губернатор объявил о расширении территории колонии, но правительство решило остановить экспансию и в 1852-1854 гг. признало бурские республики.

В 1869 г. правительство Гладстона заявило, что намерено защищать самоуправляющиеся колонии только от внешнего врага, тогда как использование британских войск для поддержания в них внутренней безопасности нежелательно. Это вызвало недовольство в Новой Зеландии, на Северном острове которой продолжалось восстание маори. Консервативная оппозиция добилась отставки министра колоний лорда Гренвилла.

История Новой Зеландии вообще весьма показательна для колонизации отдалённых стран выходцами из Европы. При установлении в 1840 г. суверенитета британской короны над островами было объявлено, что местные жители-маори будут пользоваться «всеми правами и преимуществами британских подданных». Однако образ жизни местного населения делал пользование этими «правами и преимуществами» практически невозможным. При обследовании по распоряжению британского правительства земель маори не было обнаружено «в общем ничего, что походило бы на определённое личное право собственности, независимое от коллективного права племени». В результате колонисты, несмотря на официальный запрет властей, покупали землю у тех, кто не имел права её продавать. Это приводило к постоянным конфликтам, в которых британцы имели явное преимущество в вооружении. После трёх войн, резко сокративших численность коренного населения, губернатор обещал сохранить за ним оставшуюся в его распоряжении землю. Однако и после этого власти обращались к маори с требованиями либо обрабатывать землю, либо отдать её.

Аналогичным образом и в Канаде начало колонизации отдалённых земель вызвало два восстания охотников-метисов, к которым примкнули индейцы. После подавления восстаний индейцам были отведены резервации, «где они могли свободно охотиться, но за пределы которых не должны были выходить», но одновременно их пытались «обратить в хлебопашцев». Наихудшая судьба ожидала население острова Тасмания, которое было истреблено полностью.